Это поколение 18-летних… Рожденные в годы гражданской войны, они были совсем юными, когда началась Великая Отечественная. Молодые, неопытные, почти дети… Они рвались на фронт, защищать Родину. И в первые же дни на фронте были ранены или убиты.

Валентин Александрович Грубич остался жив. Четыре ранения, два ордена, медали и тысячи километров фронтовых дорог… Он не дошел до Берлина, он чудом остался жив. Он сполна отдал свой долг Родине, героически сражаясь на фронте, самоотверженно работая после Победы, воспитывая достойных детей и внуков.

…Восемнадцатилетним мальчишкой его призвали в действующую армию. Сразу бросили на защиту Кубани, ему с ходу пришлось познать все тяготы передовой. «Пришлось очень туго, ведь я был необстрелянным мальчишкой», - писал в своих воспоминаниях Валентин Александрович Грубич.

В январе 1942 года началось наступление. Снегу было как никогда много, дороги все раскисли, ноги увязали в снеговой каше, перемешанной с землей. Обозы, естественно, отстали.

«Задача была поставлена очень тяжелая, нам приходилось наступать по воде. Воды было по пояс. Саперы кое-где построили мостки, но солдат было много, и не всем хватало места», - рассказывал В.А. Грубич.

Наступление в таких тяжелых условиях, под постоянным обстрелом – наши войска несли большие потери. Ранен был и Валентин Александрович. Очень скупо говорит он об этом: «Здесь меня ранило в первый раз, направили в госпиталь».

После выздоровления его в составе маршевого полка направили в Смоленскую область.

«Была уже осень, - вспоминал Валентин Александрович. – Погода стояла на удивление хорошая, ясная. Нам дали кратковременный отдых, а потом погрузили на машины и отправили на передовую».

Бои под Смоленском шли тяжелые. Трое суток в обороне, и неопытного мальчишку снова ранили. Опять госпиталь, лечение, выписали уже в декабре. Был направлен на Волховский фронт в стрелковую дивизию. «Началась окопная война. Стояли мы насмерть. Ночью – одна землянка на взвод, чтобы отогреться, обсушиться. Ходили в разведку боем. То мы на немцев, то немцы на нас, каждый день обстрел. Так продолжалось до середины января 1944 года. Тогда стало поступать подкрепление, и мы поняли, что готовится серьезное наступление. В окопах стало тесновато, пришла новая техника, «Катюши». Числа 20-го января прошло комсомольское собрание во всех батальонах и ротах, там нам сказали, что вот-вот пойдем вперед».

21 января после сильной артподготовки дивизия двинулась в наступление. Бои были очень жестокими, немцы отчаянно сопротивлялись. Каждый десяток метров давался с трудом. За несколько часов солдатам удалось продвинуться вперед километра на два.

«Заняли высотку, выбили оттуда немцев и закрепились в их окопах, - продолжает рассказ Валентин Александрович. – Через пять дней таких боев подошли к городу Тосно – железнодорожному пункту по дороге Москва – Ленинград. 27 января мы взяли этот город, и наша дивизия стала называться Тоснинской. Было много пленных, захватили немецкое оружие, технику».


27 января 1944 года впоследствии стали считать окончательным днем снятия блокады Ленинграда. Каким был накал боев, можно только представить, Валентин Александрович не расписывал детали – уж очень страшными, тяжелыми были те дни. О накале сражения, о героизме наших солдат и офицеров можно судить по такому факту – после нескольких дней боев дивизии было присвоено собственное имя – Тоснинская.

«А мы пошли дальше, - продолжает свой скупой рассказ Валентин Александрович. – Ленинградская область, Псковская, мы с боями продвигались все дальше и дальше. Дошли до Нарвы, здесь меня тяжело ранило в грудь, и снова я попал в госпиталь».

После выздоровления В.А. Грубича направили в запасной полк, после в маршевый и – снова на фронт, теперь уже Прибалтийский, в роту автоматчиков. Наступали на город Тарту, другие маленькие города, и все это было по пути в Ригу.

«В это время немцы были довольно-таки ослаблены и, отступая, оставляли в заслонах националистические латвийские и эстонские отряды, вооруженные немецким оружием. Воевать с ними пришлось долго и трудно, - вспоминает В.А. Грубич. – Освободив город Тарту, мы задержались там, осматривая город, и в основном знаменитый Тартинский университет, его библиотеку. Но никаких книг на русском языке не нашли, и вообще ничего русского там не было».

Короткая передышка, и наступление было продолжено, дивизия двигалась на Ригу. Но сдаваться без боя немцы не собирались, еще достаточно было у них сил, немало авиации.

«По пути в Ригу нас бомбили немецкие мессершмитты, это был страшный кошмар, многих моих друзей поубивало, но я остался жив, только оглох», - вспоминал Валентин Александрович.

Бои за Ригу были очень тяжелыми, здесь Грубича ранили в четвертый раз, направили в госпиталь. Здесь и застал его конец войны. Вылечили его только к осени и после выписки, в октябре 1945 года, демобилизовали.

Валентин Александрович вернулся в родной Краснодар, с ужасом увидел то, что осталось от города.

«Жить было очень трудно, я окончил курсы бухгалтеров и работал на швейной фабрике. В 1950 году приехал в Комсомольск-на-Амуре, поступил на завод в цех № 2, пошел учиться в техникум. После окончания работал контролером, контрольным мастером, начальником БЦК. Через год после окончания техникума, в 1955-м поступил в институт. После завершения учебы был назначен заместителем начальника цеха № 13, потом начальником цеха. Во время работы был председателем цехового комитета, потом парторгом цеха № 45, долгое время был пропагандистом. Вот так прошла жизнь. В 1986 году ушел на пенсию. Вырастил достойных детей, внуков. Я их люблю и желаю, чтобы им не пришлось испытать то, что довелось пережить мне», - писал в своих воспоминаниях В.А. Грубич.

Валентин Александрович Грубич награжден орденом Великой Отечественной войны I степени, орденом Славы III степени, медалями «За отвагу», «За оборону Ленинграда», «За победу над Германией», «За трудовую доблесть» и другими.